«Каждый раз ты шпионом проникаешь в чужой мир»

Среда. Пресс-конференция президента аукционного дома Christie's, вокруг десятки видеокамер. На мне пиджак и галстук. Я работаю.
Пятница. Свинарник, вокруг аграрные инженеры. Расхаживаю по навозу в огромных сапогах выше колена. Я работаю.

Синхронист Мария Пирсон рассказывает Смартии о том, какие радости, сложности, неожиданности и свиньи могут ждать начинающих, и опытных переводчиков. Читайте и узнаете, что точность — не главное, немецкий язык — нежен, а скучных тем не бывает.

— Моя первая попытка поработать устным переводчиком — провалилась. На первых курсах института я переводила книжки за символические деньги и однажды, году в 2003-м, меня попросили заменить кого-то для перевода бизнес-встречи. Гонорар — $100. Согласилась, пришла на встречу, очень волновалась и забыла половину английских слов. К счастью, мероприятию это не навредило, но заказчики были, понятное дело, недовольны. А я? Я уже к десятой минуте поняла, что хочу заниматься устным переводом всю оставшуюся жизнь.

Устный перевод бывает «последовательным» — когда говорящий делает паузы после фраз, давая время на перевод — и «синхронным». Я начинала с последовательного, сейчас чаще работаю синхронистом: сижу отдельно от публики и выступающего в так называемой будке синхрониста, слушаю выступление в наушниках и одновременно говорю в микрофон услышанное, только на другом языке.

В «будке синхрониста»

Никаких специальных пауз не делают, и отставать я могу лишь на несколько секунд. Приходится на ходу согласовывать синтаксические структуры разных языков, угадывать по контексту значения слов, которые не удалось расслышать. Мало знать все необходимые слова в двух языках, необходимо их быстро связывать: люди без этого умения не могут переводить устно, даже если прекрасно владеют обоими языками.

Устный перевод можно считать хорошим, когда он корректно отражает смысл сказанного и при этом слушать переводчика — легко и приятно. Требуется ровная и четкая речь, с ровными интонациями, логично развивающаяся, с правильными грамматическими и синтаксическими структурами, без оборванных фраз, без судорожных вздохов в микрофон, без длинных пауз. Посмотрите любой из этих роликов, и сразу поймёте, что такое хороший профессиональный синхронный перевод.

Речь президента Медведева на Санкт-Петербургском экономическом форуме, переводчик Максим Сидоров Дэвид Гросс, «Границы теоретической физики», переводчики Виктор Сонькин и Александра Борисенко

Привычку волноваться — оставила в Сан-Паулу

У меня нет технического образования, но я чаще работаю с «мужскими» темами — узкотехническими и военными. Например, первые несколько лет плотно сотрудничала с Министерством Обороны. Прихожу на место работы, а там сплошные мужчины. Это выручает в общении с директорами и важными персонами: девушке позволительно не встраиваться в мужскую иерархию. И они не ожидают от специалиста-девушки ничего хорошего, поэтому их можно приятно удивить, минимально разобравшись в теме.

Однажды я пришла на перевод в коллекторское агентство. Директор был похож на советского тренера по самбо: массивный, убедительный, будто каждое утро по щелчку его пальцев отжимаются двадцать здоровых лбов. Заместитель директора был похож то ли на молодого уголовника, то ли на десантника — бритый, с кучей шрамов. Если бы он подошел ко мне в темном переулке, я бы сильно перепугалась.

Дело не только в точности. При устном переводе можно перевести точно и дословно — а стороны друг друга не поймут, потому что разделяет их не только языковой барьер. А можно не знать часть терминов, объяснять их описательно, и добиться взаимопонимания.

Раньше у меня всегда были обязательные пять минут мандража: на старте я боялась, что сейчас меня не расслышат, не поймут, я сама не услышу говорящего, нарвусь на плохую дикцию и т.д. Когда переговоры начинались, я про эти мысли забывала и немедленно переставала бояться. Но пять минут волнений — обязательно были.

Как-то раз я работала на переговорах нашего Министерства обороны с бразильскими военными. Приехала в Сан-Паулу и обнаружила, что ни один человек на улице не понимает по-английски ни слова. Даже дорогу спросить не получалось. Я получила богатый опыт совсем другой коммуникации: показывала жестами, тыкала в словарь, в карту, пыталась угадать по контексту и расслышать знакомые корни слов. В какой-то момент я начала почти телепатически понимать длинные инструкции на португальском от людей, которые хотели мне помочь.

После этого пришла за стол переговоров, села рядом с генералами и поняла, что мне вообще не важно, на каком языке говорить. Ритуальный мандраж навсегда ушел, осталось ощущение, что люди платят деньги не чтобы устроить мне экзамен на знание языка — им важно с моей помощью понять друг друга.

Помимо аудиторских офисов, свинофермы и военной базы в Бразилии, Мария также синхронила в четырех российских министерствах, ангаре Домодедово, летящем вертолете, на швейцарском заводе криотехники, и в других неожиданных местах

Экстремальные случаи? В прошлом году случилась самая тяжелая история за всю мою карьеру: я синхронила три дня по 12 часов. Обычно не рекомендуется переводить синхронно больше получаса подряд, именно для этого синхронисты работают в парах. Вообще-то я считаю себя выносливым переводчиком: могу работать несколько часов подряд, особенно если тема и условия располагают. Но те три дня… это была не какая-нибудь лекция, это был совет директоров крупной корпорации, где каждый отчаянно пытался втиснуться в отведенное ему время. Например, изложить годовые итоги департамента за 10 минут. Постоянные бурные обсуждения, работать надо без наушников, а второго переводчика клиент нанять отказался.

В итоге я заработала нервное истощение (несколько месяцев потом не могла переводить), а заказчик был недоволен и предъявил моему начальству претензии за то, что «у переводчика было мало энтузиазма».

Английский — язык технический, на нем очень легко говорить о всяких инженерных вещах. Я дико люблю немецкий. У нас он почему-то считается грубым, видимо, со времен войны. На самом деле он дико нежный, классно звучит, очень точен в смысле описания любых душевных движений. Я писала диплом по Хайдеггеру, когда училась на философском факультете МГУ, и у него нет никакой вымороченной «бытийственности», которая появляется в русском переводе Бибихина. Там очень простой язык, буквально «он взял стул и сел за стол».

Занятия немецким я недавно возобновила, параллельно учу испанский. Вообще, обычно бывает так: приезжаешь в страну и думаешь: «какой прекрасный язык, столько людей на нем говорят». И уже хочется его выучить. Польский, китайский, словенский, сербский, португальский — будь жизнь бесконечна, я бы только изучением языков и занималась.

«Скучных тем не бывает»: советы начинающим

Лучше всегда готовиться заранее. Когда приходит заказчик, я прошу материалы: презентации, документы, сопутствующие статьи. Стараюсь не переводить без предварительного изучения темы. Мне нужно заставить участников переговоров, даже если это высококвалифицированные технические специалисты, бессознательно почувствовать, что мы с ними бок о бок пять лет вместе трудимся.

Однажды мне прислали учебник, который должны были обсуждать на семинаре по повышению квалификации инженеров в авиатехническом бюро Домодедово. Прислали накануне семинара, в 10 вечера, и я подготовилась: cоставила за ночь словарь страниц на 30, рисовала схемы...

Первые деньги начинающий переводчик часто зарабатывает на заказах от «агентств», бюро переводов. В Москве таких — несколько сотен. К сожалению, большая часть из них — паразиты на теле рынка, работать с ними невыгодно ни исполнителям, ни клиентам.

Фактически все, что они делают — вкладываются в SEO своего сайтика, чтобы он по слову «перевод» в поисковиках показывался повыше. Потом без изменений форвардят переводчикам-фрилансерам поступившие заказы, забирая половину гонорара за них. Не помогают никак и ничем. Не разбираются ни в сути заказа, ни в квалификации исполнителей, демпингуют.

Бюро радо обеспечить мобильность в разных направлениях (что бы это ни значило).

По письменным переводам я никогда не работала с бюро, потому что 100-200 рублей за страницу специализированного текста — это издевательство. Даже конечному заказчику такие цены вредят – на них соглашаются только неопытные или плохие переводчики, качество работы никак не проверяется, и потом всё нужно переделывать.

Я много раз получала от агентств очень невнятные заказы на устный последовательный перевод. Был анекдотичный случай с тем самым президентом Christie`s, к которому меня подготовили так: «какая-то пресс-конференция, что-то про искусство, длительность — час, поэтому оплата минимальная». Еще были «какие-то переговоры про маркетинг» — так назвали интервью с Томом Стоппардом в одном из московских театров (ужасно жаль, знала бы — захватила бы книжку для автографа).

Бюро, которые тщательно выбирают исполнителей и следят за качеством, тоже встречаются: обычно ими руководят профессиональные переводчики. Но таких мало, так что в огромном большинстве случаев вам понадобятся бескорыстие, терпение и крепкие нервы.

Синхронистов агентства почти не нанимают, ну или заказчики предпочитают не связываться с бюро. Заказы приходят через известных синхронных переводчиков, которых в Москве — несколько десятков. Они находят исполнителей для клиентов, используя свои связи и знакомства. Я сама получаю заказы в большинстве случаев от старших коллег.

С фотографом Джимом Гарнером на конференции ProPhotos.

Познакомиться с более опытными переводчиками можно и оффлайн, и онлайн. Есть очень большая тусовка специалистов на сайте ProZ. Они во многих странах регулярно устраивают свои powwow, я однажды была на такой встрече в Москве. Много хороших профессионалов на форуме «Город переводчиков», там можно почитать самые разные профессиональные разговоры.

Учиться можно «у людей», а не в каком-то «месте». Мои учителя — Максим Сидоров, Виктор Сонькин, Александра Борисенко, Ирина Зубанова, Михаил Загот. Да и «мест» в Москве мало: есть так называемая Московская Международная Школа Переводчиков (ММШП) со слишком короткими для начинающих курсами — 120 часов. И есть факультет переводческого мастерства в Московском Государственном Лингвистическом Университете, один или два года обучения. Когда-то я брала индивидуальные уроки у Михаила Загота, преподавателя МГЛУ, а сейчас, на десятом году работы, отправилась учиться уже в сам университет.

Когда я впервые пошла учиться на курсы синхронистов в ММШП, сначала нам ставили запись оратора с Би-би-си, который говорил медленно и разборчиво, а через три месяца уже включали пьяного шведа, который говорил мимо микрофона.

Нужно помочь, оставшись незаметным. Формально на переговорах ты должен только помогать участникам преодолевать языковой барьер, но их часто разделяет не только он. Например, они размыто высказывают свою позицию или не слушают собеседников. Или с одной стороны сидят «сейлзы», а с другой — «технари», которым важно разное. Так что иногда стоит переводить не дословно: лучше понять, что говорящий имеет в виду, возможно, задать уточняющие вопросы, и сформулировать это для другой стороны, игнорируя требования: «Не надо думать, просто переведи так, как я сказал».

Переговорщики должны забыть о твоем существовании, услышать друг друга и получить удовольствие от общения.

Моё предположение: существуют два подхода к работе синхрониста. Их разница — содержательная, историческая и поколенческая. В СССР синхронные переводчики нужны были только для перевода политических переговоров и речей. И главный критерий у переводчиков тех времен — «чтобы было комфортно слушать». Содержание менее важно. Поэтому профессионалы старше 50 оберегают слушателя, могут на ходу «редактировать», пропуская «воду».

C гуру Google Analytics Авинашем Кошиком на конференции iMetrics.

В 90-е для русских открылись все международные научные конференции, появились бизнес-переговоры. А бизнес и наука требуют точности. Если на совете директоров звучит много цифр, то ничего нельзя пропустить, нельзя взять и обобщить цифры до «показатели в среднем поднялись». С наукой то же самое, там нет «воды».

Джон Дербишир, «Математика и воображение», переводчики Виктор Сонькин и Александра Борисенко

Поэтому молодые переводчики стараются переводить максимально полно, советский стандарт «в синхроне нормально потерять до одной трети информации» для них — неприемлем.

Эти два условных «лагеря» друг друга недолюбливают. «Да вас слушать невозможно»! «А вы половину пропускаете»!

Устному переводу не научиться по книжкам. Но я все равно порекомендую профессиональную литературу замечательного издательства «Р.Валент»: пособия, мемуары переводчиков. Начать можно с книг Линн Виссон.

Начинающий переводчик должен определить для себя, какой вид перевода ему ближе по темпераменту, письменный или устный последовательный. Кому-то хочется работать с письменным текстом, неторопливо подбирая в словарях наиболее правильные варианты. Другие любят импровизировать на ходу: синхронист может за полчаса наговорить 8 страниц текста, дневную норму письменного переводчика. Важная разница: устно вы переводите для этих конкретных людей в этой ситуации, задача — чтобы именно они вас поняли именно сейчас. А печатный текст должен корректно восприниматься кем угодно и когда угодно, и в этом лично для меня большой стресс письменного перевода. Хотя хорошие тексты переводить люблю (Марио Варгас Льоса, Славой Жижек).

Скучных тем не бывает. Я люблю свою работу за многое, но особенно ценю две вещи. Во-первых, я обеспечиваю взаимопонимание, из которого рождаются хорошие отношения между людьми. Мне это очень нравится.

C британским писателем Джо Аберкромби.

Во-вторых, когда ты переводчик, каждый раз ты шпионом проникаешь в чужой профессиональный мир. Если работать хорошо, то первичная естественная настороженность быстро проходит, люди расслабляются, мол, ура, пришел нормальный умный человек, которому можно быстро объяснить, даже если он чего-то не знает. И тогда с тобой начинают общаться почти как с коллегой. А любой предмет, если в него вникнуть — вообще любой, от стоматологии до финансового учета, от горного дела до производства бытовой техники — оказывается захватывающе интересным. И тем более, если пообщаться с харизматичными и увлеченными профи.

В сентябре 2010 года, после летней засухи, я переводила переговоры пивоваров из Казахстана и поставщиков солода из Финляндии. Они работали вместе уже 15 лет, хорошо знали друг друга, обсуждали неурожаи зерна, цены и условия. Банальные переговоры, казалось бы, ничего увлекательного в этом нет. Но вечером второго дня я после работы поймала себя на том, что уже два часа, размахивая руками, рассказываю бойфренду про увлекательнейшую тему — рынок зерновых в Европе.

Без интереса к миру, без любопытства очень трудно стать хорошим синхронистом.

Авторы фотографий:
Анна Козлова, Алексей Ильин, Матвей Алексеев, Дмитрий Черников, Мария Пирсон

Мария — эксперт Смартии. Вы можете задать ей вопрос о профессии переводчика.